ЧАСТЬ III
Ранние империи
Глава 10. Кризис (200—600 годы н.э.)
10.5. Язычество
Христианство в Римской империи столкнулось с совершенно
другим миром и распространялось совсем по-иному, нежели буддизм в Китае.
Трудность анализа происходившего заключается в том, что все наши источники
являются христианскими — то есть неизбежно содержат очень пристрастное
изложение событий. Нет, например, свидетельств, доказывающих часто выдвигаемое
историками христианства утверждение, что в I веке н.э. наблюдалось угасание
язычества или что существовал «духовный пробел», ждущий, чтобы его заполнило
христианство.
Ныне уже невозможно точно установить детали — во что люди
верили, какие верования вспыхивали и гасли. Доступные нам свидетельства слишком
ограничены, а самые важные аспекты персональных верований узнать теперь нельзя.
Наверняка христианство преуспело не сразу и вовсе не автоматически заменило
собою традиционные культы — индуизм (на юго-западе Азии и в Средиземноморье во
многих аспектах выглядевший как язычество) выжил в Индии, многие религиозные
традиции сохранились и в Китае. На Среднем Востоке христианство не стало самой
сильной религией и очень скоро было стерто распространением ислама в VII веке.
Примерно к 800 году христианство было вытеснено назад, в периферийные районы
западной Евразии.
В первых веках нашей эры язычество имело большую внутреннюю жизненную
силу и находилось в сердце социальной жизни Римской империи. Оно заключало в
себе долго существовавшие обычаи и верования и поддерживалось традицией. Люди
верили, что такая традиция правильна и считали, что она приносит им пользу.
Религия издавна была в сердце социальной жизни при великих общественных
церемониях, при празднованиях и возлияниях в честь самых основных занятий
жизни, таких как здоровье, успех и рождение детей. Подношения делались тому
богу, который считался ответственным за определенный аспект жизни — так же, как
это позднее делалось в честь тех или иных святых в христианстве.
Язычество отнюдь не представляло из себя неоформленное
изобилие богов — одни из них являлись гораздо более значимыми, чем другие,
некоторые были особенно сильны в определенной местности, а какие-то выполняли
важные социальные функции. Самыми важными, судя по количеству надписей, были
Зевс на востоке и Юпитер на западе (не считая Африку). Часто один бог имел
много вариантов имени — например, мать богов в разных регионах и ветвях
язычества именовалась Кибелой, Беллоной, Астартой и Ма. Не было проблемой иметь
более одного бога в одном месте поклонения. Такие места варьировались по функциям
— от великих мест врачевания, таких как Асклепион в Эпидавре (который был
скорее похож на современный Лурд), до предназначенных лишь дая избранных и
посвященных таким особым богам, как Кибела, либо же предназначенным для
участников Элевсинских мистерий.
Как правило, на средиземноморский мир не влияли иберийские, кельтские
или германские боги, с которыми римляне столкнулись, когда завоевали районы
севернее Альп — но все же Эпона, кельтский бог лошадей, был популярен среди
возниц колесниц и циркачей Рима. Обычно каждый император имел своего особого
бога или особый культ, который считал своим покровителем. Адриан завершил
строительство храма Зевса в Афинах, Элагабал в начале III века построил в Риме
храм для сирийского бога, которому поклонялся. Но никогда не было попыток навязывать
обществу определенный набор верований, культы появлялись и исчезали в
зависимости от их популярности. Верования некоторых философов из элиты —
стоиков либо эпикурейцев, а также некая философия, выраженная в «Медитациях»
императора Марка Аврелия, не имели никакого отношения к вере основной массы
населения.
Некоторые верования и культы выходили за пределы поклонения
определенным богам из-за пользы, которую они могли приносить, и содержали более
сложный взгляд на место индивида во Вселенной благодаря развитым представлениям
о судьбе души после жизни и о ее возрождении. Эти религии часто описываются как
«восточные культы» — хотя трудно понять точно, что в них восточного.
Использование подобной терминологии основывается на долго вызревавших
европейских представлениях о разделении мира на иррациональный и мистический
«Восток», противоположный рациональному и научному взгляду греков и римлян,
которые в свою очередь воспринимаются предшественниками европейцев. На самом же
деле в течение долгого времени происходила передача верований из Восточного
Средиземноморья на запад через Грецию и Италию. Например, трудно поверить, что
Пифагор и его последователи, спорившие о переселении и возрождении душ, не были
знакомы со схожими индийскими представлениями.
Наиболее важной из религий первых веков нашей эры был
митраизм. Его часто считают персидским по происхождению — хотя нет никаких
свидетельств, подтверждающих такое мнение. На самом деле место происхождения митраизма
отследить невозможно, впервые он появляется незадолго до 100 года н.э. и широко
распространяется по Западной Римской империи и в Риме (особенно в Остии).
Митраизм был очень эффективен при вербовке новообращенных — но
мало известно о его постулатах и структуре, потому что от этого вероучения не
осталось никаких письменных следов, его приходится интерпретировать по
митраистским святилищам, надписям и изображениям в них. В митраизме не было
массовых церемоний, молились группами примерно по пятьдесят человек в маленьких
храмах и криптах. Судя по всему, Митра был богом-Спасителем, который через
ритуал заклания быка спасал мир и становился идентичен Sol Invictus — «Непобедимому
Солнцу». Некоторые надписи на стенах митраистских храмов содержат фразу: «И нас
ты спас, проливая вечную кровь». Митра имел двух помощников — Кота и Котопрата,
чьи статуи обычно украшали вход в храм; они представляли собой соответственно
восход и закат солнца, а сам Митра был солнцем полуденным. Прежде чем войти в
храм, верующие очищали себя в ваннах, а затем следовало время молитвы и
ожидания принятия священной пищи из освященных в честь Митры хлеба и воды.
Верующие проходили через семь стадий инициации, продвижения и очищения, которые
были связаны с планетами, Луной и Солнцем — изображения звезд на внутреннем
своде многих храмов II и III веков н.э. отражают точную картину ночного неба.
Другой религией, появившейся через пару веков после
митраизма, стало манихейство. Ее основатель, пророк Мани (216-276), происходил из
зороастрийской семьи, жившей в Месопотамии. Он считал все существовавшие веры
(включая христианство) ограниченными и предназначенными лишь для особого типа
людей — в то время как его собственная была универсальной. Она базировалась на
постулате дуализма и рассматривала мир как постоянный конфликт между добром и
злом, представление о которых явно заимствовано из зороастризма.
Манихейство оказалась очень привлекательным, давая
интеллектуально понятное объяснение проблем зла и обеспечивая надежду на
индивидуальное спасение. Оно было аскетическим, с ясным моральным кодексом и
порождало сильный дух общности среди последователей. К концу III века оно
широко распространилась, в основном через купцов, по всему Средиземноморью,
Сасанидской империи и на северо-западе Индии.
Манихейство всегда подвергалось сильным гонениям — как от
зороастризма (который видел в нем ересь), так позднее и со стороны христианства.
Распространение ислама эффективно уничтожило его в Юго-Западной Азии, но оно
выжило в Центральной Азии и распространилось в Китае, где трансформировалось
под влиянием внедрившихся элементов даосизма и буддизма.
