Азия в конце XIX века

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.18. Азия в конце XIX века

К концу XIX века европейские державы установили контроль над значительной частью Азии. Британцы правили Индией и Бирмой, большей частью Малайи и северной частью острова Борнео. Франция во второй половине века получила контроль над Индокитаем — Вьетнамом, Камбоджой и Лаосом, и лишь Таиланд (Сиам) оставался номинально независимым. В 1898 году после испанско-американской войны Соединенные Штаты захватили контроль над Филиппинами. Вдоль побережья Китая имелось некоторое число «договорных портов», которые были открыты для торговли с Европой и Америкой.

Значительные изменения также произошли и на севере Китая. Экспансия русских в районе реки Амур, которую китайцы остановили в XVIII веке, возобновилась по мере ослабления Китая в пятидесятые годы XIX века. Русские получили контроль над территорией вдоль побережья Тихого океана на юг вплоть до корейской границы. В 1860 году был основан Владивосток, который быстро стал главным поселением русских на тихоокеанском побережье. В 1860 году в качестве награды за «посредничество» русских в переговорах Китая с Британией и Францией после занятия последними Пекина, китайцам пришлось согласиться на потерю огромной территории до границ Манчжурии.

Однако не стоит преувеличивать степень влияния европейцев и американцев на Азию в это время. Даже относительно слабое государство, такое как Корея, смогло сжечь американские торговые суда в порту Пхеньян в 1866 году чтобы претворить в жизнь политику отказа от торговли; корейцы также отбили карательную экспедицию, отправленную в 1871 году. Существование нескольких договорных портов вдоль китайского побережья не означало, что европейцы обладали каким-либо значительным контролем над политикой Китая или могли влиять на события внутри самой крупной страны мира. Большая часть Азии оставалась за пределами европейского контроля. Даже ограниченного влияния, оказываемого на Китай, не наблюдалось в отношении Японии или Кореи. Британия, самая крупная морская держава в мире, имела лишь ограниченную власть в этом регионе.

В 1844 году в Гонконге была основана полностью отделенная от Китая военно-морская база — к концу шестидесятых годов XIX века здесь находилось 35 кораблей. В течение десяти лет их число снизилось до 20, и они базировались они тут менее пятидесяти дней в году. Экономическое влияние иностранцев также было очень ограниченным. В девяностые годы XIX века более половины всех европейских фирм, действующих в этом регионе, располагались лишь в трех городах — Гонконге (британская колония), Шанхае (в нем иностранцам были предоставлены большие уступки) и Йокагаме. Британия являлась крупнейшим иностранным инвестором в мире в конце XIX века, но ее полное вложение в Японию составляло лишь 10 миллионов фунтов. Имелась одна европейская фирма, действующая в Токио, одна в Осаке и две в Пекине. В японских портах, где были в силе торговые концессии, проживало лишь 6000 европейцев. Внутренняя торговля находилась в руках японцев, а группы европейцев и американцев довольствовались лишь портами и небольшой долей экспортно-импортной торговли.

Главный удар по стабильности в регионе был нанесен не европейскими державами, а самими японцами. Японо-китайская война 1894—1895 годов, начатая главным образом из-за Кореи, привела к убедительной победе японцев. В соответствие с договором, подписанным в Симонесеки, японцы получили Тайвань и Пескадорские острова, а Китай должен был выплатить компенсацию, в три раза превышающую годовой доход китайского правительства (к 1897 году японские валютные резервы стали такими большими, что японцы смогли ввести золотой стандарт). Европейские державы вынудили японцев уступить часть своих приобретений на материке — но это являлось лишь прелюдией к их собственным требованиям ради извлечения выгоды из слабости Китая (как в конце пятидесятых и начале шестидесятых годов XIX века).

В 1897 году Германия захватила порты Циндао и Чзяочжоу в Шаньдуне, а на следующий год британцы получили порт Вэйхайвэй с частью шаньдунского полуострова и арендовали «Новые территории» напротив Гонконга. Также в 1898 году русские получили южную часть Ляодунского полуострова и порт Люйшунь (Порт-Артур). Японцы добились концессий в Хубэе, Тяньцзине и Фучжоу. Французы получили свою долю добычи, захватив порт Гуанчжоувань и район вокруг него на дальнем юге, возле Индокитая. В 1899 году американцы отправили другим крупным державам ноту, в которой приводили доводы в пользу равного доступа к Китаю и требовали введения общей для всех политики «открытых дверей». Это делалось не ради защиты Китая — поскольку данный шаг признавал все сделанные китайцами уступки. Это являлось лишь попыткой американцев защитить свои интересы в ситуации, когда у них самих было недостаточно сил и ресурсов.

Самым важным явилась реакция в Китае на эти события. Она приняла форму националистического возрождения и широкомасштабного движения против европейского влияния, особенно против христианских миссий и тех китайцев, которые приняли христианство. Возникло новое национальное движение «боксеров», находящееся под сильным влиянием существовавших ранее тайных обществ. Оно распространилось по стране, принимая различные формы в разных районах. Новобранцев привлекали посредством публичных демонстраций «бокса» — в действительности это представляло собой ряд ритуалов, якобы дарующих неуязвимость, за которыми следовало принятие в тайное общество.

На самом деле «Боксерским» это движение назвали европейцы, отталкиваясь от его китайского названия «И-хэ-туань», что означало «Кулак во имя справедливости и согласия». (Прим. ред.)

Каждый новообращенный должен был подчиняться строгим правилам, существовали отдельные организации для женщин. «Боксерское движение» было антизападным и процинским, что выражалось в их песнях:

Мы боимся одного — стать Индией, неспособной защитить свою землю;
Мы боимся одного — стать Аннамом, не имеющим надежды на восстановление,
Нам, китайцам ничего не принадлежит в нашем Китае...
Когда иностранные дьяволы
Будут наконец изгнаны все до единого,
Великая Цин объединится
И принесет мир нашей земле.

Азия в конце XIX века

Карта 72. Азия в конце XIX века

Именно карательные меры, предпринятые европейскими державами (вместе с тайной поддержкой императорского двора), привели к быстрому распространению этого движения по стране в начале 1900 года. К марту 1900 года «боксеры» контролировали район Тяньцзиня, а к середине июня под их контролем оказался Пекин. В Тяньцзине войска европейских дипломатических миссий, пытавшиеся защитить китайцев-христиан, убили более сорока «боксеров» и захватили китайские форты. В Пекине правительство обратилось ко всем иностранным посольствам с просьбой покинуть город. 20 июня был убит немецкий представитель, европейцы отступили на территорию миссий, а китайцы объявили иностранцам войну. Около 470 иностранцев и 3000 китайцев-христиан находились в осаде в течение пятидесяти пяти дней, хотя борьбу едва ли можно было назвать ожесточенной — за все это время китайцы израсходовали лишь 4000 патронов, при этом погибло больше осаждающих, чем осажденных. По всему Китаю было убито примерно 200 миссионеров и более 30 000 китайцев-христиан.

Все европейские государства и Япония сочли подобное явным вызовом со стороны низших их положению в Китае и, забыв о своих разногласиях, согласились на совместную военную экспедицию. Руководство взяла на себя Германия, и император Вильгельм II объявил:

«Пекин нужно сравнять с землей. Никакой жалости! Пленных не брать! Тысячу лет назад [sic!] гунны царя Аттилы завоевали себе имя, которое по-прежнему считается значительным в истории и преданиях. Поэтому прославьте имя Германии в Китае на тысячу лет таким образом, чтобы ни один китаец никогда не осмелился косо смотреть на немца».

В начале августа 1900 года «европейское» войско численностью в 20 000 человек (более половины его составляли японцы) выступило из Тяньцзиня и после двух небольших стычек сняло осаду с посольского квартала в Пекине. Несмотря на то, что сопротивление китайцев было слабым, это войско во время своего передвижения неоднократно совершало акты насилия — было уничтожено много деревень и убито большое число местных жителей. Сам Пекин был разграблен, еще тысячи китайцев убиты. Тем временем русские столь же жестоким методом захватили контроль над значительной частью Манчжурии.

Русско-китайская война 1900 года началась с нападения китайцев на учреждения КВЖД и поселки железнодорожных рабочих, а также с попытки переправиться через Амур и атаковать Благовещенск. (Прим. ред.)

Как только боевые действия прекратились, месть европейских держав приняла иной характер и Китай пострадал в другом отношении. Союзники получили огромную компенсацию, взяв под свой контроль все доходы от китайской таможни и налоги на соль. Экзамены для поступления на гражданскую службу были прекращены на пять лет, чтобы туда не попал никто из боксеров. Китайцам было запрещено в течение двух лет импортировать оружие, территория дипломатических представительств в Пекине была расширена — китайцам запретили жить там. Все дипломатические представительства отныне находилась под охраной иностранных войск, а все китайские форты в городе должны были быть уничтожены.

Эти условия были унизительными сами по себе (для этого они и вводились), но именно взысканная контрибуция погубила китайское государство. Она лишила его главных источников дохода, что не позволило цинской администрации продолжать процесс внутренней реформы и самостоятельно управлять своей судьбой — как это делала Япония.

Однако хотя европейским державам (а также Японии) удалось пошатнуть Китай, они так и не получили контроля над страной, ее политикой или экономикой. История Китая в первой половине XX века по большей части характеризовалась желанием избавиться от ограничений, наложенных на страну чужаками.


Япония: реакция на внешнее давление

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.17. Япония: реакция на внешнее давление

Решения, принятые сегунатом Токугава для реакции на внешнее давление, оказываемое на Японию, оказались успешными. Они обеспечили высокую степень японской автономии, помогли избежать участи Китая, но одновременно создали серьезный внутренний политический конфликт. Впервые за два с половиной века дальнейшее правление сегуната было поставлено под вопрос, и партии, долго противостоявшие Токугава, стали гораздо более громкоголосыми. Они сумели воспользоваться страхами, вызванными требованиями европейцев и американцев, упирая на то, что будущее японского государства и его давно устоявшиеся культурные традиции находятся в опасности. Многие считали, что и так уже совершено слишком много уступок.

Внутренний закон был по большей части обязанностью даймё — и было далеко не очевидно, что сегун имеет полномочия предоставлять право экстерриториальность «западным» государствам, вдобавок у него определенно не было возможности осуществить это насильственным путем. Сегунат Токугава обнаружил свою неспособность как остановить постепенное ослабление поддержки режима среди даймё, так и усиление императорского двора в Киото. Даймё княжеств Теею и Сацума (постоянных противников Токугава) восстали и, в союзе с императорским двором, объявили себя «императорскими силами». Войска Токугава не смогли подавить восстание в 1866 году, и император потребовал, чтобы последний сегун Токугава (Токугава Йосинобу) отказался от должности, в которую он должен был вступить в 1867 году. Затем «императорская» армия затем захватила Эдо (который в 1868 году переименовали в Токио) и к 1869 году установила контроль над всей страной.

События середины и конца шестидесятых годов XIX века, часто описываются как реставрация, установившая режим «Мэйдзи» («Просвещенное правление»). На деле же происходила не реставрация, а, скорее создание нового политического порядка, при котором единственным несомненным результатом стал конец сегуната Токугава. Было далеко не очевидно, что в результате государственного переворота, осуществленного двумя даймё с юго-запада страны, которые не доверяли друг другу почти столь же сильно, сколь ненавидели Токугава, возникнет новый стабильный порядок. К Сацуме и Теею быстро присоединились дайме Тоса и Сага, и все четверо смогли заручиться поддержкой мальчика-императора Муцухито.

Первоочередная проблема заключалась в том, как включить самураев, лично преданных своим дайме, в недавно появившуюся «национальную» систему, построенную вокруг императора. В 1869 году система самураев была отменена в Сацуме, Теею и Тосе, и дайме стали губернаторами своих провинций. Похожие перемены последовали в других районах Японии. И Сацума, и Теею поддержали увеличивающуюся централизацию, поскольку это могло помочь им избавиться от очень высоких расходов на содержание своих армий и осуществление управления на местном уровне.

В 1871 году первая фаза реконструкции подошла к концу, когда дайме были официально упразднены, все владетели созваны в Токио, а затем созданы новые единицы местного самоуправления с губернаторами, назначаемыми центральным правительством. Эта фаза окончилась в 1877 году после того, как восстание самураев в Сацуме были с легкостью подавлено. Все самураи теперь были отправлены на пенсию, а жалованье, которое они получали, было превращено в процентные государственные облигации внутреннего займа. Ношение мечей было запрещено.

Период после создания национального правительства в конце шестидесятых годов XIX века характеризовался приобретением Японией всех составляющих того, что европейцы считали «современным государством». Национальное объединение здесь произошло раньше, чем в Италии и Германии, и шло почти по такому же пути. Оно включало создание централизованного управления, введение воинской повинности для создания эффективной армии, а также развитие системы национального образования. Все это происходило в Японии точно таким же образом, как и в европейских державах. Японская национальная школьная система была создана почти в то же время, что и в Британии, и быстро стала более эффективной.

Однако ни одно из этих изменений не было бы возможным без инфраструктуры, созданной во время правления Токугава. В 1872—1873 годах делегация из 48 выдающихся японцев совершила путешествие по Соединенным Штатам и Европе, чтобы решить, какие институты и какие методы перенять. Приоритет был отдан развитию военной мощи как способа защиты от дальнейших требований извне и поддержки японского контроля над переменами. Институционное развитие шло медленнее — но в основном оно походило на полуавторитарную модель, проявившуюся в Германии. Возник государственный совет (Дадзекан), но он был относительно безвластным — настоящая власть находилась в руках императорских советников. В 1876 году был создан безвластный «сенат» (генроин). В 1881 году был подписан императорский указ об образовании национального собрания, но на заседание оно собралось лишь в 1890 году. В 1884 году из аристократов при императорском дворе была создана новая аристократия. Она состояла из главных землевладельцев и старших гражданских служащих, которые в 1890 году сформировали верхнюю палату нового национального собрания. По закону в будущим к ним предполагалось добавить представителей от богатых купцов и промышленников. В 1885 году был учрежден кабинет министров как высший законодательный орган.

Даже еще более важным стало увеличение скорости технического развития. Основы для этого были также заложены при правлении Токугава. К концу шестидесятых годов XIX века промышленность уже составляла примерно треть национального богатства Японии — без этой базы знаний, мастерства и инфраструктуры изменения в конце XIX века были бы невозможными. Например, в 1842 году Джеймс Нейсмит запатентовал в Британии паровой молот. К 1860 году в Нагасаки имелся работающий паровой двигатель и молот — японцы раньше никогда не видели подобной машины: они построили ее по чертежам в книге.

Скорость перемен в черной металлургии была поразительной. В пятидесятые годы XIX века уже применялась отражательная печь, а к началу семидесятых годов использовался пудлинговый процесс и стало применяться горячее дутье в доменных печах. И то, и другое появилось в Японии примерно век спустя после их первого использования в Европе. К девяностым годам XIX века здесь стал применяться мартеновский процесс; прошло менее тридцати лет после его появления в Европе. К 1909 году сталелитейный завод Добаси начал использовать процесс Стассано с применением электрической дуги — лишь десятилетие спустя после его появления в Европе.

Все эти технологические новинки оказали значительное влияние на ситуацию в Японии. Стране удалось избежать внутреннего кризиса, произошедшего в Китае; в результате она никогда не попадала под жесткое внешнее давление и была способна сама определять скорость и направления своего развития без значительного вмешательства извне. Япония также смогла отстоять свой суверенитет. В начале семидесятых годов XIX века она уже потребовала пересмотра неравноправных договоров о тарифах — хотя в то время это не было воспринято всерьез. В 1875 году было заключено новое соглашение с Россией относительно границы. Оно меняло условия договора 1855 года, в соответствие с которыми Курильские острова были разделены между двумя державами, а Сахалин находился под совместным владением. В 1875 году Сахалин стал русским, но Курилы перешли Японии.

На следующий год Япония, используя спровоцированный военно-морской инцидент, добилась открытия корейских портов и получила здесь экстерриториальный статус для своих граждан. Это являлось началом процесса замещения китайского влияния в Корее японским, в итоге Корея стала японским протекторатом в 1905 году и полной колонией — в 1910 году. В 1879 году княжество Рюкю (Окинава) было включено в состав Японии в качестве провинции. В 1899 году Япония успешно вернула себе право назначать таможенные тарифы (они были увеличены примерно до 20 %), а с 1911 году был достигнут полный контроль правительства над импортом и экспортом.


Япония и внешний мир

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.16. Япония и внешний мир

В начале XIX века японское правительство все еще было способно диктовать условия, на которых строились деловые отношения с европейскими державами. Когда в 1804 году русский посланник высадился в Нагасаки и попытался договориться о торговле, он получил решительный отказ. Голландцам в качестве фактории по-прежнему был отведен лишь остров Десима неподалеку от Нагасаки, и лишь каждые четыре года им было позволено наносить визит в Эдо, чтобы вручать «подарки» или дань сегуну.

Япония процветала, у нее была сильна культурная традиция, наблюдался высокий уровень грамотности, и японцы проявляли определенный интерес к Европе — в 1811 году был создано бюро переводов для осуществления переводов французских, английских и русских произведений, а после 1840 года стала переводиться и голландская литература.

Европейские корабли по-прежнему не подпускались к Японии — в 1825 году правительственный декрет усилил политику сако ку (то есть «изоляции», или «самообеспеченности»), а в 1837 году по американскому кораблю «Моррисон» открыли огонь береговые батареи. Японцам был хорошо известен исход «опиумной войны» в Китае, и они понимали, что их безопасность до некоторой степени всегда зависела от сильного Китая. В 1844 году король Голландии отправил послание с предупреждением о том, что будет трудно долго поддерживать политику изоляции по мере роста власти европейцев и американцев в регионе.

К концу сороковых годов XIX века многочисленные группы европейцев (бизнесменов, миссионеров и дипломатов) были убеждены в том, что методы, примененные против Китая, особенно использование силы, окажутся равно успешными в «открытии» Японии — и они смогут претворить в жизнь сулящие им выгоду планы. В этот период в отношениях с Японией британцы играли сравнитеьно малую роль (в отличие от их роли в Китае), и лидерство было захвачено Соединенными Штатами, которые стали тихоокеанской державой после присоединения Калифорнии по завершении в 1848 году успешной войны с Мексикой.

До этого американские китобойные суда в течение некоторого времени находились в Тихом океане, но теперь акцент был сделан на открытии торговли как с Японией, так и с Китаем. В 1851 году в Японию была отправлена миссия США под руководством коммодора Перри. После пересечения Атлантического и Индийских океанов она 8 июля 1853 года вошла в залив Эдо. Американцы продемонстрировали готовность применить силу, чтобы добиться заключения контрактов на выгодных им условиях, а не на условиях японцев, как в Нагасаки. Это ознаменовало начало приблизительно пятнадцатилетнего периода, когда на Японию оказывалось значительное внешнее давление (едва ли не впервые в ее истории), и правительству Токугава становилось все труднее справляться с возникающими вследствие этого проблемами.

В марте 1854 года после долгих переговоров японцы согласились на основные требования американцев. Симода и Хакодате были открыты для американских кораблей (но в качестве портов захода, а не для торговли), в первом должен был находиться консул США. Спустя шесть месяцев похожие уступки получили британцы. Японцы понимали, что им необходимо идти на уступки, пока они наращивают силу (перенимая самую последнюю европейскую технологию). Но они смогли следовать промежуточному курсу между открытым сопротивлением, ведущему к вооруженному вмешательству, и согласием на фундаментальные уступки, ослабляющие их способность контролировать процесс.

Нападение британцев и французов на Китай в 1857—1860 годах наглядно проиллюстрировало опасность излишней несговорчивости и того, что может произойти, если в Японии случится внутренний кризис. В 1857 году голландцы начали переговоры о более либеральном режиме торговли в Десиме, но им не удалось добиться каких-либо фундаментальных изменений. Серьезное изменение произошло после заключения в 1858 году торгового договора с Соединенными Штатами. Его подписал в Симоде консул Таунсенд Гаррис. В соответствие с его условиями США получали право на свободную торговлю (в том числе в Эдо и Осаке), для этой торговли должно было быть открыто большее число портов. Этот договор также гарантировал дипломатическое представительство в Эдо и экстерриториальную юрисдикцию американской миссии. Японцам удалось сохранить запрет на торговлю опиумом.

Затем быстро последовали подобные же договора с британцами, русскими, французами и голландцами (которые наконец добились отмены унизительных условий в Дешиме). В начале шестидесятых годов XIX века выполнение этих договоров представляло проблему для японского правительства. Они ставили Японию приблизительно в такое же положение, как и Китай в сороковые года XIX века, — хотя уровень присутствия европейцев и американцев в японских портах был значительно ниже и по большей части ограничивался Йокагамой и Кобе.

Противодействие народа подобному присутствию вылилось в убийство шестнадцати иностранцев в период с 1859 по 1867 год В каждом случае с японцев требовали компенсацию, и в течение десяти лет британцы держали в Йокагаме небольшой отряд пехоты. В 1866 году в соответствии с общей конвенцией о тарифах японцам пришлось установить весьма низкий уровень пошлин (обычно около 5 %). Параллельно японцы начали предпринимать шаги, чтобы адаптироваться к новым условиям — «Институт книг варваров» (основанный в 1811 году) был в 1862 году переименован в «Институт западных книг», а на следующий год он стал отделом развития и важным механизмом для распространения новой информации.


Япония при правлении поздних Токугава

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.15. Япония при правлении поздних Токугава


До последних нескольких десятилетий общее представление об истории Японии заключалось в том, что ее феноменальное современное развитие началось лишь с окончанием сегуната Токугава и «реставрацией Мейдзи» 1868 года Это вызвало ее «открытие» Западу, перенимание западных технологии и «модернизацию». Сейчас очевидно, что настоящие основы для современной истории Японии следует искать во времена сегуната Токугава в период с начала XVII века до середины XIX века.

Правление Токугава утвердилось к тридцатым годам XVII века, после этого наступил внутренний мир. Единственными инцидентами в течение следующих двух веков стали два неудавшихся государственных переворота со стороны незначительных самураев в 1651—1652 годах, которые были с легкостью подавлены, а также восстание народности айнов на острове Хоккайдо в 1669 году, которое также было подавлено без особого труда. Извне, как и на протяжении почти всей истории Японии, никакой угрозы не возникало — и то, что европейцы считали «изоляцией», являлось всего лишь решимостью строго контролировать условия, в соответствие с которыми иностранцы могли действовать в Японии. Как мы уже видели, Япония заняла свое место в региональной расстановке сил, и объемы ее торговли с Китаем были большими.

Ключом к японскому развитию в течение этого долгого периода мира и стабильности, когда политическая история почти не играла значения, являлось соотношение между сельскохозяйственной базой и приростом населения. Посевная площадь в период с 1600 по 1850 год, вероятно, удвоилась. Высокопродуктивное производство риса было улучшено посредством введения новых технических приемов, а новые американские сельскохозяйственные культуры дали возможность возделывать землю, непригодную для выращивания риса. Сельское хозяйство было построено на очень сильной базе семейных крестьянских хозяйств и становилось все более товарным. Правительственный рисовый налог не поднимался выше уровня XVII века, поэтому значительная часть сельскохозяйственного излишка оставалась у крестьян, улучшала их диету, а продавая его, крестьяне увеличивали свой доход.

Население Японии было большим — 26 млн человек в 1700 году. Это было больше, чем во Франции, в два раза больше, чем в Испании и в пять раз больше чем в Англии и Уэльсе. Рост численности населения являлся относительно постоянным, несмотря на три больших периода голода — Киохо (тридцатые годы XVIII века ), Теммей (восьмидесятые годы XVIII века ) и Темпо (тридцатые годы XIX века). Рост численности населения регулировался таким же образом, как в Европе, — относительно высокий возраст вступления в брак в сочетании с абортами и убийствами новорожденных (последнее было распространено и в Европе, но лучше скрывалось). Следовательно, в целом японцы смогли достичь баланса между выработкой продовольствия и приростом населения, по меньшей мере такого же благоприятного, как в Европе, а возможно, даже и лучшего. С 1600 года примерно до 1850 год производство продовольствия удвоилось, а численность населения возросла лишь наполовину, что поспособствовало увеличению процветания.

Равно важной являлась растущая урбанизация Японии. До 1600 года в стране имелось примерно тридцать поселений с населением более чем в 5000 человек. К началу XIX века таких поселений стало более 160. В Эдо, столице Японии, произошел феноменальный рост, этот небольшой рыбацкий порт превратился в город, численность населения которого к 1800 году составляла около одного миллиона человек — что сделало его примерно таким же большим, как Лондон, и одним из трех крупнейших в мире. К началу XIX века примерно четыре миллиона японцев проживало в городах — подобный уровень урбанизации соответствовал большинству стран Европы (включая Британию и Нидерланды) и значительно превышало число городских жителей в таких странах как Испания и Италия.

Рост городов отражал увеличивающуюся товарность и индустриализацию общества. Этот процесс был основан на создании единой системы веса, мер и монет при ранних Токугава и продаже продовольствия в города-замки, чтобы кормить проживающих там самураев — по мере того как они становились должностными лицами, а не воинами. Сначала торговля и коммерция были сосредоточены вокруг больших городов Осака и Эдо. В области Кинай рядом с Осакой находилась плодородная равнина с высокотоварным сельским хозяйством, приспособленным к растущему городскому рынку сбыта. Также имелись хорошие порты для торговли, быстро росла индустрия переработки сельскохозяйственной продукции.

За изменениями в области рядом с Осакой довольно быстро последовали похожие перемены в области возле Эдо, затем они распространились в другие регионы — особенно по мере того, как промышленность (в частности, текстильное производство) распространялась в сельские районы точно таким же образом, как это происходило и в значительной части Европы. Региональная специализация, как в сельском хозяйстве, так и в промышленности развивалась по мере улучшения системы внутренних коммуникаций. Усиленное развитие торговли привело к появлению банковских учреждений — дзюнин ръегейя, или «большой десятки» пунктов для проведения финансовых операций, расположенных в Осаке и Эдо с начала XVIII века. Они выпускали собственные векселя и долговые обязательства, имели широкую кредитную сеть и систему перевода денег по стране. Рынок риса был очень высокотоварным, на нем работали дилеры, назначались цены для незамедлительного расчета наличными и фьючерсные цены, а во всех главных портах действовали специальные складские фирмы и агенты.

Медленный прирост населения означал, что запас рабочей силы был обычно ограничен — особенно по мере того, как крестьяне, решив взяться за новые занятия, переезжали в города. В сельской местности нехватка рабочей силы приводила к более благоприятным условиям труда и росту доходов крестьян. Результатом стало развитие полномасштабного рынка труда с высокой степенью мобильности и внедрением трудовых договоров на разные периоды.

Японской экономике и японскому обществу удалось войти в «круг процветания» почти таким же образом, как многим регионам Европы в XVII и XVIII веках. Скорость перемен, возможно, была чуть ниже, чем в Европе — вероятно из-за того, что внутренний и внешний мир в стране создавали менее конкурентную атмосферу, хотя при этом Япония избегала ненужных расходов, которые в Европе шли на ведение почти постоянных войн. Рост уровня жизни привел к тому, что к пятидесятым годам XIX века в Японии он стал почти таким же, как в Британии и Соединенных Штатах. Средняя продолжительность жизни была такой же, как в Западной Европе, а питание в Японии в среднем было значительно лучше, чем питание рабочего класса в Британии, которое в основном состояло из белого хлеба, маргарина и чая.

Японские дома обычно тоже были лучше — они представляли собой деревянные постройки с раздвижными дверями, чтобы пропускать внутрь солнечный свет и воздух. Хотя подобные жилища являлись очень пожароопасными, они были хорошо приспособлены к землетрясениям. Так как дома обычно были одноэтажными, плотность городского населения была гораздо ниже, чем в Европе и Соединенных Штатах. Британские инженеры-сантехники, посетив Японию в семидесятых годах XIX века, сочли, что городское водоснабжение находится на гораздо более высоком уровне, чем в Лондоне. Благодаря отсутствию лошадей улицы были довольно чистыми, а вдобавок существовала хорошо организованная система уборки «человеческих нечистот».

Именно данные улучшения в период до пятидесятых годов XIX века привели к тому, что не имелось значительного отставания Японии от Европы и Соединенных Штатов. Кроме того, эти улучшения также заложили необходимые основы для очень быстрых перемен во второй половине XIX века.


Китай под внешним давлением

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.14. Китай под внешним давлением

В конце пятидесятых — начале шестидесятых годов XIX века европейские державы и Соединенные Штаты смогли воспользоваться слабостью китайского правительства и заполучили для себя далеко идущие привилегии. Остается под большим сомнением, смогли бы или нет они сделать это (по крайней мере, с такой легкостью) без крупных восстаний пятидесятых годов XIX века — как только к началу семидесятых годов XIX века китайское правительство восстановило свою силу, европейцы прекратили предъявлять непомерные требования, и концессии им предоставлены не были.

В 1856 году китайские власти остановили британский корабль «Стрела», который вез контрабандный опиум высшего качества. Британское правительство в очередной раз поддержало торговлю опиумом и предприняло военные действия — Кантон был окружен, а форты вокруг Тяньцзиня на севере подверглись нападению. Когда китайцы согласились вести переговоры, им пришлось согласиться на Тяньцзинский договор 1858 года. В соответствии с его условиями иностранцы получали доступ еще в десять городов, в Пекине были открыты консульства, и китайцев обязали выплатить компенсацию.

Самым важным условием договора стало то, что христианские миссионеры получали право свободно селиться в любом месте Китая, а также владеть землей и собственностью. Китайцы продолжали бороться, но их успешное сопротивление привело к полномасштабному нападению британцев и французов, закончившемуся захватом Пекина в 1860 году и сожжением Летнего дворца. После этого китайцам помимо выплаты еще одной компенсации пришлось пойти на дальнейшие уступки. Иностранцы получили доступ в Тяньцзин, а полуостров Цзюлун (Коулун) напротив Гонконга был передан Британии. Иностранные флоты получили возможность с полной свободой плавать по китайским рекам, и, что самое важное, европейский текстиль был освобожден от китайских таможенных пошлин. В 1863 году китайцам также пришлось предоставить большую международную концессию в Шанхае.

Различные привилегии, требуемые европейскими державами (похожие права должны были получить американцы и русские), сильно ослабили уже и так изрядно подорванную китайскую экономику. Освобождение от таможенных пошлин означало, что европейский (особенно британский) текстиль можно было сбрасывать на китайский рынок по низким ценам, чтобы облегчить оплату китайских товаров. Несколько западных купцов начали жить в портах, открытых по договору для внешней торговли, но они были очень изолированными, и эти купцы почти не видели китайцев, помимо тех, которых нанимали в качестве слуг. Как правило, купцы эти были весьма высокомерны, и хотя они почти не интересовались совершенно иной культурой, с которой столкнулись, они оказывали немалое влияние на формирование доминирующего «западного» взгляда на Китай. В соответствии с подобным взглядом Китай считался статичным, загнивающим и коррумпированным.

Гораздо более серьезную проблему для китайцев представляли деятельность, поведение и привилегированное положение миссионеров. Например, в 1870 году сестры милосердия начали предлагать награды людям, которые приводили им сирот, а когда делегация под предводительством главного местного чиновника прибыла к французскому консулу, чтобы протестовать против подобной практики, тот приказал открыть огонь по толпе. После этого толпа убила двадцать иностранцев и уничтожила католическую миссию. В ответ французские канонерские лодки поднялись вверх по течению реки Янцзы, и китайским властям пришлось казнить восемнадцать человек, объявленных «подозреваемыми», понизить в должности всех местных должностных лиц, выплатить компенсацию и отправить унизительное посольство искупления. Пожалуй, не стоит удивляться тому, что в конце XIX века враждебность по отношению к иностранцам, особенно христианским миссионерам, становилась в Китае все сильнее.

Однако важно не преувеличивать влияние Европы на Китай. Ряд торговых концессий в портах, поддерживаемых ограниченной военно-морской силой, не мог фундаментально повлиять на большую державу на суше с довольно сильным правительством и очень крепкими культурными традициями. Европейская интервенция привела к тому, что китайцам стало труднее адаптироваться к давлению, под которым они находились внутренне и внешне, и это ограничило их пространство для маневра. Европейцы расширяли свою торговлю и вынудили китайское правительство отказаться от дохода, жизненно необходимого для собственной реконструкции. Наложенные компенсации оказали тот же эффект.

Китай: внешнее давление в XIX веке
Карта 71. Китай: внешнее давление в XIX веке

При отсутствии внутреннего подрыва в пятидесятые годы XIX века китайцы, вероятно, точно так же, как Япония, смогли бы противодействовать растущему влиянию Европы и Соединенных Штатов и выиграть время для самостоятельной адаптации к меняющимся условиям. Однако они лишились этой необходимой передышки, следовательно, им пришлось пойти на уступки. Тем не менее влияние внешних держав сдерживалось до девяностых годов XIX века. К началу шестидесятых годов XIX века, когда императорское правительство восстановило контроль над значительной частью страны, полным ходом шел серьезный процесс промышленной модернизации — который, что неудивительно, сначала сосредоточился на военной промышленности. В 1865—1867 годах в Шанхае было завершено строительство крупных верфей и арсеналов, которые к концу десятилетия были одними из самых крупных в мире. В 1866 году в Ма-вэй возле Фучжоу были построены новые морские верфи для военных кораблей на паровой тяге, а в 1868 году спущены на воду первые канонерские лодки. К середине семидесятых годов XIX века курсантов мореходных училищ готовили в Британии, Франции и Германии, и к 1887 году китайцы смогли открыть в Кантоне свою собственную военно-морскую академию наряду с новым военным заводом. К 1888 году китайский Северный флот находился в состоянии полной готовности, хотя строительство его началось только в 1880 году.

В других секторах экономики новая элита, которая возникла из хаоса пятидесятых годов XIX века, проводила перенимание новых технологий, открывая новые предприятия и создавая более современную инфраструктуру. Причем представители этой элиты происходили из традиционным образом подготовленной бюрократической верхушки, которую часто высмеивали и называли безнадежно погрязшей в старомодных традициях. Среди новых предприятий были китайская пароходная компания (1872 год), гайпинская угольная компания и железная дорога 1878 года, шанхайская электрическая компания 1882 года. В 1880 году Тяньцзине появилась собственная телеграфная компания, а к следующему году Шанхай и Тяньцзин были связаны телеграфом. В 1894 году было завершено строительство крупного металлургического комплекса в Ханьяне. В Японии подобный комплекс в городе Явата появился на два года позже. Почти нет никаких сомнений в том, что в начале девяностых годов XIX века Китай являлся по меньшей мере таким же технологически развитым, как Япония, возможно, даже несколько опережал ее, и уровень капиталовложений в промышленность был там примерно таким же. Таким образом к последнему десятилетию XIX века Китай, судя по всему, оправился от последствий катастроф середины столетия. Внешнее давление со стороны европейских держав стало сдерживаться с середины шестидесятых годов, как только правительство снова оказалось у руля, и промышленное развитие пошло полным ходом.

Но затем снова произошла катастрофа, и на этот раз ее виновницей оказалась Япония.


Китай: кризис XIX века — восстание внутри страны

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.13. Китай: кризис XIX века — восстание внутри страны

Действия британцев во время «Опиумной войны» стали предвестием события, которому предстояло произойти в этом веке несколько позднее — но в сороковые годы XIX века открытие нескольких портов для британских товаров (когда у британцев не было для продажи почти ничего, кроме опиума) произвело на Китай лишь ограниченное воздействие. Настоящий кризис, с которым столкнулся Китай, являлся внутренним. Именно крупные восстания, которые опустошили страну в период с 1850 года до конца 70-х годов XIX века, стали результатом медленно нарастающего кризиса начала XIX века.

Первое крупное восстание началось на юге страны под руководством Хун Сю-цюаня, который был родом из составляющих меньшинство в том регионе иммигрантов народности хакка. Он вырос в бедной семье в восточной части провинции Гуандун, получил хорошее образование (как и многие другие бедняки в Китае) — но так и не смог сдать государственный экзамен на чин. На него оказали сильное влияние самые первые христианские миссионеры, появившиеся в Китае, и он решил, что является мессией, которому суждено спасти родную страну.

Данное обстоятельство побудило многих западных историков рассматривать это восстание как христианское по сути, но такое толкование далеко от истины. Многие крестьянские лидеры в прошлом заявляли, что являются своего рода мессиями, часто называя себя будущими Буддами, Майтрейями, и на восстание, возглавляемое Хуном, в гораздо большей степени повлияли китайские традиции. Изначально оно называлось «Байшандихой» — «Общество поклонения богу», и за два года число его сторонников достигло примерно 30 000. Скоро оно стало известно как Тай-пин) или «Великое благоденствие». Название это явилось отражением цели крестьянского восстания «Желтых повязок» конца II века н.э. во времена падения династии Хань. Восставшие также стали быстро объединяться с многочисленными тайными обществами, процветающими в Южном Китае.

Полномасштабное восстание началось в 1850 году в деревне Цзиньтянь в восточной Гуанси. Крестьяне захватили большие поместья и перераспределили землю, дав ее тем, кто мог ее возделывать — сознательная имитация системы равного распределения, существовавшей в VII веке при правлении династии Тан. Восставшие боролись за равноправие — были запрещены индивидуальная собственность и торговля, а о каждом человеке должно было заботиться общество.

Движение тайпинов являлось до такой степени националистическим, что было принято решение отказаться от прически-косички в знак протеста против манчжурского владычества. Также оно носило черты пуританства (предметы роскоши и азартные игры были запрещены) и феминизма — женщины обладали равными правами при распределении земли, и даже формировались отдельные женские армии. Как и при более ранних восстаниях, далеко не последнюю роль в нем играли тайные общества. Их представители обладали наследственным членством в крестьянских сообществах, поэтому смогли занять посты в местной администрации и очень быстро создать свое альтернативное правительство. Восстание представляло собой хорошо организованный и грамотно проводимый крестьянский бунт, имело четкие цели и отнюдь не являлось стихийным массовым волнением в сельской местности Китая.

В 1851 году Хун Сю-цюань основал «Царство великого благоденствия» и объявил себя тянь-ваном — «небесным царем». К 1852 году движение тайпинов взяло под контроль северо-восточную Гуанси, юго-западную Хунань и начало продвигаться в среднюю долину Янцзы. В 1853 году восставшие захватили Нанкин, который стал тянъ-чжином — «небесной столицей», и оставался таковой до 1864 года. Отсюда тайпины не смогли завоевать нижнюю долину Янцзы, перерезать Императорский канал и остановить поставки зерна в Пекин. Армии тайпинов двигались на север и запад, но Пекин захватить не смогли, и им пришлось отступить. Тем не менее правительственные войска были разбиты, а так как крупные участки территории страны находились под контролем тайпинов, правительство утратило значительную часть своего дохода.

Хаос в стране усилился вследствие одной из величайших катастроф, которые когда-либо поражали Китай: в 1855 году произошли большие наводнения в бассейне Хуанхэ, по большей части в результате большой вырубки лесов в начале XIX века, которая производилась для увеличения годной к возделыванию земли, чтобы прокормить быстро растущее население. Река сильно изменила свое течение и теперь впадала в море к северу от полуострова Шаньдун, а не на юге от него — на расстоянии от старого места, равном расстоянию между Лондоном и Ньюкаслом. Большое наводнение продолжалось много лет, пока к концу шестидесятых годов XIX века новое течение реки не стабилизировалось.

Однако с конца пятидесятых годов императорское правительство начало восстанавливаться, что в основном стало результатом ряда инициатив на местном и региональном уровне, финансируемых богатыми купцами. Внутренне тайпины страдали от растущих разногласий, а с 1862 года европейские державы, обеспокоенные возможной угрозой со стороны тайпинов для их интересов в Шанхае (хотя мятежники старались не вызывать враждебности европейцев), решили поддержать императорское правительство. К 1864 году императорские войска смогли снова завладеть Нанкином, а Хун совершил самоубийство. Мятежники продолжали сражаться в Фукьене до 1866 года, а затем некоторые из них отступили на юг во Вьетнам, где в качестве «Черных флагов» возглавили сопротивление французскому вторжению в страну.

Восстание тайпинов стало лишь самым важным из всех восстаний в Китае. Няньцзюнское восстание на севере началось позднее, но продлилось дольше. По-видимому, у его истоков стояло общество «Белый Лотос» — но связи восставших с тайпинами были ограничены, и у них отсутствовало эффективное руководство. Оно являлось в равной степени революционным и антиманчжурским, но ему недоставало более широкого идеологического содержания тайпинского восстания. Оно началось в 1851 году, распространяясь по провинциям Шаньдун, Аньхой, Цзянсу и Хонан. После больших наводнений 1855 года оно, став крупномасштабным, представляло собой серьезную угрозу для правительства. Успеха в борьбе с мятежниками правительство добилось лишь после 1864 года, но и в 1867 году участники няньцзунского восстания нашли в себе силы направиться к Пекину.

В конце концов восстание было подавлено войсками, освободившимися после подавления бунта тайпинов на юге. В приграничных регионах также происходили многочисленные бунты некитайских народов. Бунт 1864 года в Гуйчжоу продлился до 1872 года. Спустя год произошел бунт в провинции Юньнань. После 1862 года на дальнем северо-западе произошло крупное восстание мусульман, частично вызванное протестом против растущей миграции китайцев в этот регион. Лишь после 1868 года императорское правительство смогло приступить к постепенному повторному завоеванию северо-запада, и это сопровождалось крупномасштабными репрессиями. По большей части оно было завершено к 1872 году, хотя взять Синьцзян под полный контроль удалось лишь в 1878 году.

Мощные восстания, которые вспыхивали в Китае в пятидесятые годы XIX века, нанесли немалый урон богатству страны, ее инфраструктуре и унесли жизни большого числа людей. Вероятное число погибших во время тайпинского восстания составляло 20—30 млн человек. В провинции Юньнань при подавлении бунта была убита примерно половина населения. Число погибших в северо-западных провинциях и Синьцзяне вряд ли было значительно ниже. Количество погибших в Шэнси и Кансу составляло, вероятно, около 5 млн человек. В Гуйчжоу было убито столько же. В конце семидесятых годов XIX века примерно 13 млн человек погибло во время большого голода, поразившего Северный Китай.

Военные действия годами отрицательно сказывались одновременно на нескольких богатейших провинциях страны. Эти восстания также едва не поставили на колени императорское правительство, и в результате этого китайское государство подверглось трансформации. Повторное завоевание и реконструкция происходили при императоре Тун-цзи (1862—1875 годы). Затраченные усилия и создание новых институтов снова продемонстрировали огромную жизнеспособность китайского общества. Непосредственным влиянием серьезного снижения численности населения стало уменьшение проблемы с землей и, как следствие, уровня недовольства сельских жителей. Реконструкция сельского хозяйства являлась приоритетной для правительства, и это означало, что налоговое бремя пришлось главным образом на торговлю и промышленность. В конце пятидесятых годов XIX века на всю внутреннюю торговлю был введен новый налог ли-цзин с плавающей ставкой от 2 до 20 % (этот налог сохранялся до 1930 года).

Проблема заключалась в том, что это не могло не ослабить торговлю и отрицательно сказалось на способности провинций к самообеспечению. Налог на зерно остался без изменений, а реформа таможенных пошлин на ввозимые товары 1863 года привела к тому, что этот источник теперь обеспечивал примерно треть дохода правительства. Дополнительный доход требовался для финансирования крупных реформ в армии: старые «знамена», унаследованные от манчжурской системы XVII века, оказались не способны эффективно подавлять восстания. На провинциальном уровне для подавления возможных восстаний были созданы новые армии под командованием новых военачальников, и новая национальная армия создавалась на основе этих провинциальных. Именно благодаря этим огромным внутренним усилиям китайское правительство примерно к 1870 году смогло восстановить контроль над большей частью страны.


Китай: ранние стадии кризиса XIX века

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.12. Китай: ранние стадии кризиса XIX века


XVIII век в Китае стал периодом значительного процветания и внутреннего мира. Численность населения за этот период более чем удвоилась и стала составлять почти 330 млн человек. Уже тогда начали возникать проблемы с продовольствием, и растущий уровень недовольства выражался в крестьянских восстаниях девяностых годов XVIII века и повторном появлении таких тайных обществ, как «Белый Лотос» (которое было разгромлено в 1803 году).

До конца сороковых годов XIX века численность населения Китая продолжала расти — она увеличилась примерно на пятую часть и превысила 400 млн человек. Но в отличие от Европы, у Китая почти не было доступа к внешним источникам продовольствия и имелись лишь ограниченные возможности для эмиграции. Поэтому страна снова столкнулась с проблемой, которая долгое время стояла перед странами Евразии — несоответствие между численностью населения, количеством земли и запасами продовольствия. Растущая нехватка земли и увеличение числа безземельных неквалифицированных рабочих привели к созданию в 1811 году Тянь-ли-чжао (Общества Небесного Порядка). По сути, это стало воссозданием «Белого Лотоса». Крестьянские восстания распространялись по провинциям Хонан, Хупэй и Шаньдун, и были подавлены лишь в 1814 году. К тридцатым годам XIX века впервые начались бунты в Южном Китае, где зародилось небезызвестное тайное общество Санъ-хо-хуи (Триада).

Одновременно происходили восстания в приграничных провинциях, и наблюдалась определенная потеря контроля в этих регионах. В 1807 году взбунтовались тибетцы в провинции Кукунор (Кинхай), а в 1825—1828 годах мусульманские сообщества региона городов Кашгар и Яркенд стали наполовину независимыми, как и народность яо в Гуэйчжоу в начале тридцатых годов XIX века. Однако подобный уровень недовольства не представлял серьезной опасности, и Китай оставался богатым, могущественным и процветающим государством. Но уже в тридцатые годы XIX века наблюдались отдельные признаки катастрофы, которой предстояло случиться в течение нескольких десятилетий.

В начале XIX века Европа начала оказывать влияние на Китай. В 1793 году первая британская миссия в Китае прибыла в Пекин с «дарами» стоимостью примерно в 15 000 фунтов — китайцы сочли это «данью от английского королевства». Цель этой миссии заключалась в завязывании торговых отношений, но китайцы отказались от них на основании того, что «наша Поднебесная империя и так владеет всем в изобилии». Это соответствовало действительности — китайцы производили все продукты, которые производила Европа, и они обычно оказывались более высокого качества. Британская Ост-Индская компания пыталась заинтересовать китайских купцов в Кантоне английской шерстью и хлопком — но те отказались покупать их, так как китайская промышленность справлялась с удовлетворением внутреннего спроса (даже рынка численностью примерно в 400 млн человек), и считалось, что ее продукция лучше.

Проблема Ост-Индской компании заключалась в растущем спросе Европы на чай — в 1720 году китайцы экспортировали примерно 13 000 тонн чая, спустя век эта цифра увеличилась до 360 000 тонн. Хотя Ост-Индская компания имела доступ к растущим доходам от налогообложения Индии, этого было недостаточно, чтобы платить за все китайские товары, необходимые в Европе, в ситуации, когда в Китае пользовалось спросом столь малое количество европейских товаров (подобная же проблема доминировала в западно-восточной торговле в течение двух тысячелетий).

Чтобы увеличить свои доходы, Ост-Индская компания занялась торговлей опиумом. Опиум совершенно не выращивался в Китае, и когда португальцы попытались организовать торговлю им через Фукьен (Фуцзянь), китайцы запретили ее в 1731 году. Португальцам пришлось довольствоваться ежегодной контрабандой нескольких сотен ящиков наркотика. С шестидесятых годов XVIII века после получения Бенгалии Ост-Индская компания все больше увеличивала контроль над выращиванием опиума в Индии. Она пыталась экспортировать его в Китай, но китайцы в 1796, 1813 и 1814 годах издавали официальные запреты на торговлю опиумом — к тому времени Ост-Индская компания доставляла в Китай контрабандой примерно 5000 ящиков в год. В 1816 году Ост-Индская компания решила наладить систематическую торговлю опиумом — к 1830 году она доставляла контрабандой около 20 000 ящиков ежегодно, и в течение десяти лет эта цифра удвоилась. Продажа опиума в Китае стала основным источником дохода для Британской империи в Индии и одной из главных опор для ее правления.

Решение британцев навязать китайцам опиум ради денег, которые можно было получить от этой торговли, оказало большое влияние на китайское общество. Оно не только причиняло людям страдания, но и приводило к растущей коррупции, вызываемой контрабандой. В конце тридцатых годов XIX века китайское правительство обдумывало, как реагировать на растущий кризис. В конечном счете сторонники запрещения торговли опиумом, возглавляемые Линь Цзе-сюем, одержали победу, и он в 1839 году был отправлен в Кантон, конфисковал там 20 000 ящиков контрабандного опиума и приказал британским купцам покинуть город.

Но британское правительство решило поддержать своих купцов, Ост-Индскую компанию и торговлю наркотиками. В 1840 году британцам пришлось довольствоваться пиратскими рейдами вдоль побережья Южного Китая, пока на следующий год не прибыло подкрепление. Тогда британский флот осуществил нападение на ряд фортов, поднялся вверх по течению Янцзы до Нанкина, и затем британские войска атаковали Кантон. Китайцы согласились на переговоры — но последствия Нанкинского договора 1842 года оказались более фундаментальными, чем представлялось китайцам. В соответствии с его условиями они должны были уступить британцам остров Гонконг, выплатить «компенсацию» в размере 21 миллиона серебряных долларов (хотя войну начали именно британцы) и открыть для английской торговли порты Амой, Шанхай и Нинбо помимо Кантона, где должна была быть отменена монополия группы китайских купцов. На следующий год британцы также потребовали и получили экстерриториальный статус, дающий им право не подчиняться китайскому закону.

Во многих отношениях данные действия напоминали политику, проводимую в XVI веке португальцами — использование силы с целью получения преимуществ в торговле. Незамедлительным результатом стало то, что теперь британцы могли законно переправлять в Китай огромное количество опиума. В 1850 году они продали 70 000 ящиков, а к семидесятым годам XIX века переправляли в Китай более 100 000 ящиков в год — двадцатикратное увеличение объема продаж за полвека.


Экспансия России

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.11 Экспансия России

К концу XVIII века Россия в своей экспансии достигла Тихого океана, Балтийского и Черного моря. На Западе Польша была разделена между Россией, Пруссией и Австрией, а Финляндия в 1809 году взята Россией под официальный контроль в качестве Великого княжества — хотя сохранила свою армию, правовую систему, валюту, налогообложение, религию (лютеранство) и даже пошлину на российские товары.

После 1815 года российской экспансии на запад препятствовали другие европейские державы (в частности, Пруссия и Австрия), любое расширение ее влияния на Балканах также встречало сопротивление. Таким образом, в начале XIX века российская экспансия была направлена по большей части на регион Кавказа. Установить контроль над этими отдаленными горными районами, где существовало несколько небольших царств, в основном христианских и с долгой историей, а также множество различных этнических групп, которые обычно ожесточенно боролись друг с другом, оказалось нелегко. Этот процесс продолжался долго и, хотя номинально был завершен в пятидесятые годы XIX века, для установления эффективного контроля потребовались еще десятилетия.

Первой в состав России в 1804 году была включена Грузия. На следующий год был присоединен Азербайджан, а затем в 1806 году — территория Осетии. Армения была завоевана лишь в 1828 году. Из этих регионов контроль постепенно распространялся на более отдаленные горные районы, в которых часто оказывалось сильнейшее сопротивление — Чечню удалось присоединить лишь в 1859 году, а самые отдаленные области Абхазии только в 1864 году.

К тридцатым годам XIX века русские также начинали продвигаться в Центральную Азию и в регион трех ханств — Хивинского, Бухарского и Кокандского, которые образовались в XV веке после падения империи Тимура. Хива была самым незначительным из всех трех ханств и в начале XIX века пребывала в упадке, в то время как Кокандское ханство расширялось за счет Бухарского. В 1839—1840 годах русские, все еще по большей части ограниченные реками Урал и Иртыш на дальнем севере Казахстана, предприняли серьезный поход на Хиву, находящуюся на расстоянии почти в 800 миль от границы — но, не пройдя и половины пути, были вынуждены прекратить его.

Хивинский поход был осуществлен с целью защиты торговли от произвола хивинских чиновников и освобождения русских пленных. Всего в походе участвовало 6651 солдат при 22 легких орудиях. Несмотря на то, что войско возвратилось с полдороги, главная цель похода была достигнута — хивинский хан вернул всех пленных и издал указ о запрещении торговли пленными на территории ханства. (Прим. ред.)

В течение следующих нескольких десятилетий русские медленно продвигались на юг по великим равнинам Северного и Центрального Казахстана, которые в основном все еще были населены группами кочевников. К концу пятидесятых годов XIX века русские были хорошо оснащены такими современными видами оружия, как пушки и паровые катера, в то время как ханства располагали лишь несколькими пушками. Теперь им было значительно проще организовать новое нападение.

Русская экспансия на Кавказе
Карта 69. Русская экспансия на Кавказе

В 1860 году они захватили города Токмак и Бишкек в восточном районе Киргизстана. К 1864 году русские установили контроль над Южным Казахстаном. Годом позже был захвачен Ташкент, и в 1866 году присоединен весь регион. В 1868 году по договору с правителем Бухарского ханства его главный город Самарканд перешел к русским, здесь была начата торговля. Теперь Хива была окружена территорией, находящейся под контролем русских, но захватить ее удалось лишь в 1873 году. За этим последовало дальнейшее продвижение на юг в Туркменистан и присоединение Мерва в 1884 году. Для русских вся Центральная Азия являлась колониальным регионом — она оставалась по большей части исламской, воинской повинности здесь введено не было, и местные правители сохранили значительную автономию.

Русская экспансия в Центральной Азии
Карта 70. Русская экспансия в Центральной Азии

Завоевание Россией Центральной Азии ознаменовало еще один фундаментальный переходный период в мировой истории. Этот регион долгое время играл важнейшую роль в истории Евразии, находясь на главном пути («Великий Шелковый путь») между Месопотамией и Китаем, и в различные времена был под контролем как запада, так и востока, а также управлялся независимыми государями. В шестидесятые-семидесятые годы XIX века он впервые оказался под властью северной державы, которая являлась частью европейского мира.


Оттоманская империя

ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.10 Оттоманская империя

Начиная с середины XVIII века британцы в течение следующей сотни лет смогли воспользоваться распадом империи Моголов и установить свое господство в Индии. Однако другая большая исламская держава, Оттоманская империя, хотя и находилась гораздо ближе к центрам европейской власти, сумела оказать европейской экспансии гораздо более сильное сопротивление, и ей удалось продержаться до 1918 года.

В середине XVIII века империя оставалась такой же большой, как и в XVI веке — если не считать приграничных провинций Венгрия и Трансильвания, которые в конце XVII века пришлось уступить Габсбургам. В конце XVIII века главную угрозу для турок представляли не Габсбурги на Балканах, а русские вдоль побережья Черного моря. В течение нескольких веков Россия постепенно расширяла заселение в сторону юга, но именно русско-турецкая война 1768—1774 годов привела к выходу Крымского ханства из-под турецкой власти и вынудила по крайней мере на словах признать право русских на защиту православных христиан в Оттоманской империи.

Крым был присоединен русскими в 1783 году, спустя год были основаны Севастополь и Симферополь. Далее в западном направлении турки в 1792 году согласились на границу с Россией по реке Днестр, и в 1794 году была основана Одесса.

Однако территории, полученные русскими, находились на дальнем севере империи и едва ли имели большое значение для турок. Серьезная проблема, с которой империя столкнулась в начале XIX века, заключалась в недостаточном контроле со стороны центра и появлении во многих провинциях полуавтономных правителей. Алжиром и Тунисом правили династии выходцев из армейских гарнизонов. Ливией управляли потомственные правители из семьи Караманли. Египет был под контролем различных группировок мамлюков, а регионом Багдада и Басры правили грузинские наемники. Аравия была по большей части независимой.

Турецкое правительство было радо иметь дело с местной элитой и выбирать приемлемых для себя наместников до тех пор, пока они платили налоги Константинополю и охраняли границу. В любом случае налоги были очень низкими — менее 2 % всего богатства империи. Торговля продолжалась без какого-либо вмешательства со стороны правительства, и значительная социальная и экономическая власть находилась в руках групп, которые не имели к нему никакого отношения. Империя также сохраняла значительную военную силу. Хотя поход французов в Египет под предводительством Наполеона оказался успешным против мамлюков, в 1799 году они потерпели сокрушительное поражение от турок в битве при Акре и в конечном счете были вынуждены сдаться.

Об истории Оттоманской империи в XIX веке нам известно по большей части из европейских источников (больше всего из дипломатических документов европейских держав), которые отличаются изрядной необъективностью. Они рассказывают нам о «больном человеке Европы» и о том, как европейские державы были вынуждены решать «восточный вопрос». В этом повествовании присутствует невыраженное предположение, что либерализм и национализм (взлелеянные в честолюбивых стремлениях европейцев) «прогрессивны» — и, следовательно, неизбежны. С другой стороны, турки (как и все остальные, кто исповедует ислам) изображаются статичными, отсталыми и загнивающими. Соответственно, то, что они такие «неспособные и загнивающие», служило оправданием для расчленения их империи в XIX веке и ее окончательного раздела Британией и Францией после 1918 года.

Оттоманская империя: территориальные потери 1699-1913 годов
Карта 68. Оттоманская империя: территориальные потери 1699-1913 годов

На самом же деле история Оттоманской империи в XIX веке характеризуется крупной внутренней реформой по мере ее адаптации к растущему давлению со стороны Европы. Этот процесс начался при правлении Селима III (1789—1807 годы), хотя на этой стадии противостояние двух больших групп, улемы и янычар, долгое время бывших в упадке и теперь ставших коррумпированными и неэффективными, затруднило осуществление каких-либо значительных изменений. Были открыты постоянные посольства в крупных европейских столицах и предпринята определенная военная реформа, особенно введение в 1802 году призыва в армию для создания новых полков. Данная угроза власти янычар привела к тому, что они свергли султана с престола.

Тем не менее при Махмуде II (1808—1839 годы) удалось провести крупные реформы. В 1826 году был ликвидирован корпус янычар, после чего была введена старинная система набора в армию под названием тимар. Это позволило создать армию европейского образца, численность которой к сороковым годам XIX века превысила 300 000 человек. Иными словами, армия Турции стала такой же большой, как у любой страны в христианской Европе. На новую армию пришлось тратить большую часть ресурсов государства (подобное происходило и в остальной Европе).

Даже в 1828 году турки смогли оказать жесткое сопротивление русским, ничуть не менее эффективной против них новая армия оказалась и в семидесятые годы XIX века.

Следствием этой «эффективности» стала потеря турками в 1878 году больших территорий на Кавказе и значительной части своих европейских владений — Румыния, Болгария и Сербия стали независимыми. От еще больших потерь Османскую империю спасло вмешательство англичан, в очередной раз выступивших в защиту «отсталых» ценностей. (Прим. ред.)

За военной реформой последовало создание по европейской модели правительственных министерств и более эффективной налоговой системы. В конце сороковых годов группа улемов была лишена права определять образовательную политику, и было создано министерство образования. С этого начался крупный период реформ. В 1864 году была создана единая система местного самоуправления, при которой местные советы формировались избирательным путем из представителей ряда местных групп.

Правовая реформа оказалась более трудной из-за роли шариата в исламе. В 1850 году был обнародован Коммерческий кодекс, который предусматривал создание смешанных судов, состоящих из турецких и европейских судей, и использование европейских процедур для дел, в которых фигурируют европейцы. Позднее эта система была распространена и на уголовное право, также было разрешено христианам свидетельствовать против мусульман. В 1858 году в соответствии с новым уголовным кодексом, основанным на французской модели, были созданы государственные суды, находящиеся в ведении министерства юстиции. Реформа гражданского права оказалась сложнее, но к семидесятым годам XIX века удалось достичь компромисса между его религиозной и светской системами. Во многих отношениях данные административные реформы очень походили на проводимые европейскими державами, когда тем приходилось приспосабливаться к новым условиям.

Правительственная реформа означала, что в XIX веке наблюдался значительный рост власти османского государства и увеличение его контроля над местными группами, которые в течение некоторого времени являлись полуавтономными. В некоторых регионах, таких как центральная Аравия, Йемен, внутренняя область Омана, Загрос и Курдские горы, отдаленные области Судана и Ливии, а также среди друзов Ливана подобное усиление вмешательства встретило сопротивление. Однако в результате обычно происходило усиление власти правительства при успешном использовании военной силы для контроля над этими местными группами. В большинстве же районов более сильному центральному правительству оказывался радушный прием (недовольство вызывало лишь введение воинской повинности), особенно если под контроль попадали и деспотичные местные правители. С серьезной проблемой турки столкнулись на Балканах, и здесь сопротивление усилению власти их правительства все активнее выражалось в религиозном и национальном отношении. Больше всего сопротивлялись представители элиты, которые были по большей части исключены из правительства, а следовательно, у них появлялся соблазн создать собственное.

В прошлом, когда турецкое правительство не могло действовать эффективно, подобное лишение власти не имело особого значения, но как только оно взяло на себя дополнительные функции, это незамедлительно стало важным. В основном конфликт на Балканах представлял собой восстание против местных правителей и отражал неспособность Оттоманской империи контролировать их. Но также он являлся и мятежом против турок — если им все же удавалось установить власть над местными правителями. Лишь позднее это стало считаться религиозной и светской борьбой, в том числе за национальную независимость, сформированную на основе реального или мифического прошлого.

Только в двадцатые годы XIX века эти проблемы стали значительными, в первую очередь в Греции. Для европейских держав само сопротивление балканских народов османскому правлению (которое обычно было незначительным) представляло куда меньшую проблему, чем влияние, которое эта борьба могла оказать на основные европейские державы и их интересы. Именно по этой причине европейские державы изо всех сил старались найти приемлемые основания для осуществления собственной колонизационной политики — причем едва ли не единственным вопросом, по которому все европейские державы достигли полного согласия, стало сопротивление требованиям русских.

Восстание в Греции в начале двадцатых годов XIX века вызвало в Европе всплеск романтических идей и иллюзий относительно «классического» прошлого, которое являлось по большей части воображаемым. Стали считать, что Греция снова борется за «свободу», как когда-то боролась против Ахеменидов. Восстание проходило неудачно, пока в конце десятилетия не произошла интервенция русских и британцев, за которой последовало основание очень небольшого греческого царства на Пелопоннесе и в некоторых частях центральной Греции — общая численность его населения была меньше одного миллиона.

В течение следующих ста лет история Греции представляла собой историю огромных честолюбивых стремлений в реваншистской борьбе против турок. В 1844 году премьер-министр Греции Иоаннис Колеттис заявил: «Царство Греция не есть Греция; оно является лишь мельчайшей и беднейшей частью Греции. Греция включает в себя каждое место, где присутствовала греческая история или греческая раса».

В других местах на Балканах власть турок оставалась по большей части незатронутой. В Сербии турки побудили восставших выступить против местных правителей, и в 1830 году этот регион получил полную автономию. Княжества Молдавия и Валахия долгое время являлись полуавтономными, находясь под властью православных христианских правителей, и русские могли свободно оказывать там свое влияние — особенно после того, как в 1792 году распространили свой контроль до границ Молдавии. В период с 1711 по 1853 год русские войска занимали эти княжества восемь раз, но каждый раз их оттуда изгоняли — турки очень нуждались в излишках производимого здесь зерна, чтобы кормить Константинополь, особенно после потери Крыма. После войны с Россией в 1829 году турки сохранили в этом регионе лишь номинальный контроль — правители назначались пожизненно (в сущности, их выбирали русские), налоги были фиксированными, а крепости на левом берегу Дуная эвакуированы. После Крымской войны контроль русских уменьшился, и выбор наместников был поставлен под международный контроль. Даже после объединения княжеств в 1859—1861 годах номинальный турецкий контроль в них был сохранен.

Таковы были размеры потерь турок в Европе до семидесятых годов XIX века. Основные потери происходили и за пределами Европы. Алжир был завоеван Францией в 1830 году, но и до этого в течение долгого периода турки не осуществляли там никакого реального контроля. Более важной стала потеря Египта. В 1805 году власть здесь захватил Мухаммад Али, один из турецких командующих, что отвоевали Египет у французов. В его распоряжении была армия численностью около 200 000 человек — в основном это были африканские рабы и египетские крестьяне, призванные на пожизненную воинскую службу.

Мухаммад Али предпринял политику увеличения производства хлопка, чтобы удовлетворить быстро растущий спрос на него в Европе, особенно в Британии. Однако в тридцатых годах XIX века его экспансионистская политика столкнулась с противодействием Британии, и ему пришлось сократить численность армии до всего лишь 18 000 человек и отменить египетские промышленные монополии — к 1849 году во всем Египте осталось лишь две фабрики, в то время как рынок был наводнен британскими товарами. Тем не менее в середине XIX века египетское государство было очень сильным в некоторых областях. Его богатство происходило от огромного увеличения производства хлопка (за четыре десятилетия после сороковых годов XIX века оно увеличилось в десять раз), и это помогало финансировать осуществляемую государством программу иммунизации против оспы. К 1850 году более 2500 брадобреев-лекарей проводили иммунизацию 80 000 детей в год и помогали создать местную систему здравоохранения. В результате численность населения возросла от 4,5 млн человек в 1846 году до 10 млн к концу века.

Проблема заключалась в том, что рост численности населения и увеличение производства хлопка после 1864 года вынудили начать импорт в страну зерна. Данное обстоятельство в сочетании с растущим внешним контролем над торговлей Египта привело к банкротству правительства и созданию в 1876 году Европейской комиссии по контролю над финансами государства. Когда данное мероприятие окончилось неудачей, британцы и французы в 1882 году осуществили насильственное вмешательство и первыми взяли страну под эффективный контроль. Годом ранее французы захватили Тунис.

Серьезный кризис для турок наступил в середине семидесятых годов XIX века. Он начался с восстания в Боснии-Герцеговине и Болгарии, к которому присоединились небольшие независимые королевства Сербия и Черногория. По большому счету, турецкий гарнизон был удален из Сербии еще в 1867 году, а небольшое изолированное горное царство Черногория сохраняло независимость веками. Оба государства желали получить различные части Боснии-Герцеговины — но были разгромлены турками, которые подавили восстание с большой жестокостью.

Балканские государства спасла русская интервенция. По увенчавшему ее договору, подписанному в Сан-Стефано, должно было состояться территориальное размежевание, отвечающее целям русских. Однако подобное было неприемлемо для других европейских держав, которые в 1878 году на конгрессе в Берлине пришли к согласию по поводу другого решения. Расширившаяся Сербия стала полностью независимой, как и Румыния. Босния-Герцеговина была отдана под протекторат Австро-Венгрии. Большую Болгарию, созданную русскими в Сан-Стефано, уменьшили, так как южная ее часть была возвращена туркам (автономная восточная Румелия, созданная в 1878 году, лишь в 1886 году была объединена с Болгарией). Британия за свою роль в урегулировании кризиса на Балканах вознаградила себя Кипром.

После Берлинского конгресса Македония осталась последней крупной территорией Европы, все еще находившейся под контролем турок. Сложный этнический и религиозный состав населения и различные претензии со стороны недавно получивших независимость балканских государств означали, что найти какое-либо приемлемое решение для этого региона будет очень сложно. Именно соперничество между балканскими государствами, а не будущее Оттоманской империи, приведет к тому, что более века этот регион будут терзать многочисленные проблемы. Возникшие на этнической основе и на различном восприятии истории требования соперничающих христианских государств были несовместимы друг с другом и не поддавались урегулированию. Они привели к соперничеству и в рамках более широкой европейской государственной системы, что также оказывало дестабилизирующее влияние. Присоединение Боснии-Герцеговины к Австро-Венгрии в 1908 году было согласовано с главными европейскими державами, но привело к растущей враждебности Сербии.

В 1912-1913 годах балканские державы согласились на совместную кампанию против турок, которая оказалась успешной. Но затем победители поссорились при дележе добычи. Больше всех во второй войне потеряла Болгария (крупная часть Добруджи с болгарским населением отошла Румынии), хотя в итоге удалось договориться о разделе Македонии между Сербией, Грецией и Болгарией. В ходе второй войны турки вернули себе Восточную Фракию.

После Балканских войн осталось решить проблему с территорией Албании, население которой почти на три четверти состояло из мусульман, а единственное «националистическое» движение здесь было по большей части антиболгарским и античерногорским, а не антитурецким.

Даже по переписи 1942 года, проведенной после 15-летнего владычества «короля»-самозванца Ахмеда Зогу, количество мусульман в Албании составляло 70 %, в начале века их было еще меньше. (Прим. ред.)

На международной конференции было дано согласие создать только «малую» Албанию без включения сербской провинции Косово, где население почти полностью состояло из албанцев.

В то же самое время, когда шли Балканские войны, турки также испытывали давление в других местах. Они лишились Крита (который отошел Греции), а также Ливии и островов Додеканес, которые перешли к Италии.

Огромное давление, оказываемое на турок в конце семидесятых годов XIX века, привело к прекращению процесса внутренней реформы, и пробная конституция 1878 года, основанная на конституции Бельгии, так и не вступила в силу. Сущность Оттоманской империи также подверглась значительным изменениям. Потеря контроля над большим христианским населением Балкан означала, что ее природа стала гораздо более исламской, и данное обстоятельство явилось сильным объединяющим элементом. Наблюдалось усиление роли султана в качестве халифа и главы исламского общества. Когда большинство находящихся извне областей империи, особенно в Северной Африке и Египте, было утрачено, государство также стало более турецким по сути своей, и эта национальная особенность начала заменять космополитизм Оттоманской империи периода ее расцвета.

Зримая слабость турок перед лицом европейской экспансии привела к созданию в 1899 году Ибрагимом Темо (этническим албанцем) движения младотурков. В 1908 году, действуя через комитет «Единение и Прогресс», младотурки организовали военный переворот, что вынудило султана восстановить относительно либеральную конституцию семидесятых годов XIX века. Власть теперь находилась в руках все более эффективной армии, которая была переобучена немецкой военной миссией, а также местной элиты.

Несмотря на поражения во время Балканских войн и действия Италии, внутренняя реформа продолжалась. Ее эффективность была продемонстрирована, когда в 1914 году Турция вступила в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии. Британцы испытали унижение сначала при попытке десанта в Галлиполи, а затем во время некомпетентной кампании в Месопотамии. Лишь в 1918 году они одержали победу, начав наступление из Египта в Левант. Только к концу 1918 года Британия и Франция наконец смогли разделить между собой остатки Оттоманской империи. Британия получила большую часть, оставив Франции лишь Сирию и Ливан.

Из всех великих империй Юго-Западной Азии Оттоманская империя была одной из самых долгоживущих — с середины XIV века она поддерживалась и расширялась более четырехсот лет, и европейским державам понадобилось более ста пятидесяти лет, чтобы разделить ее на части.