ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 20. Зарождение современной экономики и современного
общества (1750—1900 годы)
20.2. Проблема
Каким же образом мировой экономике удалось избавиться от
преобладания сельского хозяйства, которое господствовало на земном шаре около
десяти тысяч лет? У самых первых крестьян оставался небольшой излишек
сельскохозяйственной продукции, который забирали у них на содержание небольшой
группы непроизводителей — священников, воинов, правителей, чиновников и небольшого
числа ремесленников, которые не только производили товары для элиты, но также
продавали часть своих изделий крестьянам или обменивались с ними. Число
находящихся на содержании непроизводителей в значительной степени определялось
продуктивностью крестьянства (конечно, силой у крестьян можно было забрать и
больше, но такой метод не мог быть эффективным продолжительное время).
Продуктивность же сельского хозяйства увеличивалась очень медленно путем ряда
небольших изменений: усовершенствованное орошение, орудия труда, изготовленные из
железа, улучшенные плуги. Кроме того, выводились более урожайные сорта
сельскохозяйственных культур, улучшался севооборот и распространялись новые
культуры — сначала в пределах Евразии (как, например, в Исламской империи
вскоре после ее создания), затем, начиная с XVI века, из Северной и Южной
Америки в Евразию. Численность населения росла, под сельское хозяйство стали
осваивать новые территории, но часто они оказывались менее продуктивными, чем
главные аграрные районы. В результате, возможно, общий сельскохозяйственный
прирост несколько возрастал, но без фундаментальных изменений в технических
приемах. Проблема заключалась в том, что возделывание менее плодородных земель
обычно повышало уязвимость сельскохозяйственных культур к изменениям климата,
болезням и неурожаям. Иногда, например, в Европе около 1300 года, численность населения
возрастала до уровня, который сильно превышал способность агробазы кормить
людей, что приводило к голоду в больших масштабах.
Вследствие увеличения численности населения расширялся рынок
для товаров, производимых ремесленниками, но у большинства крестьян никогда не
оставалось чистого дохода в таком количестве, чтобы они могли стать серьезным
рынком сбыта для этой продукции. Элита же, хотя и относительно богатая, была
слишком малочисленна и тоже не могла являться значительным рынком сбыта, за
исключением некоторых предметов роскоши. Однако торговля была решающим фактором
в создании дополнительного богатства. Постепенно, со многими спадами и подъемами,
количество и многообразие продаваемых товаров возрастало, как и расстояния, на
которых была возможна торговля. Это очень медленно, но увеличивало богатство
общества. Параллельно накопление технологических изменений на протяжении многих
веков — новые источники энергии, такие, как вода и ветер, и изобретение новых
продуктов, к примеру, чугуна, шелка и бумаги — создавало новые рынки и новые
возможности. Но важнее всего следующее: благодаря распространению идей и
технологий по Евразии каждому обществу не приходилось самостоятельно открывать
все процессы, поэтому изменения становились кумулятивными, и их скорость
увеличивалась.
Избавление от этих ограничений и развитие экономики,
становящейся все более индустриальной, требовало объединения и правильного взаимодействия
ряда факторов. Технология — создание новых процессов и продуктов — была очень
важна. Но было необходимо предварительное накопление богатства, чтобы
обеспечить капитал для разработки новых машин, технических приемов и создания
рынка для реализации продукции. Для производства новых продуктов были нужны
трудовые ресурсы — но на текущий момент большинство людей уже было занято в
сельском хозяйстве для обеспечения достаточного количества продовольствия.
Следовательно, увеличение производительности сельского хозяйства было
необходимо, но с условием избегания ловушки, когда увеличивающееся население
потребляет дополнительный сельскохозяйственный излишек, не оставляя
достаточного количества на содержание растущей рабочей силы, занятой в
промышленности. Большее число бедняков не могло создать рынок для новых
продуктов — для этого требовалось увеличение богатства и располагаемого дохода.
Учитывая необходимость в постепенном накоплении ряда новых технических приемов
и то, что долгое время не удавалось найти правильного соотношения между всеми
действующими факторами, нет ничего удивительного в том, что при переходе от
преимущественно сельскохозяйственного общества к индустриальному все
государства Евразии столкнулись с огромными сложностями.
Очевидно, что Китаю во времена династии Сун в XI—XII веках
почти удалось осуществить этот прорыв. В нем имелось высокопродуктивное
сельское хозяйство, товарная экономика, был проведен ряд ключевых
технологических усовершенствований и быстро росло промышленное производство. В
конечном счете переход так и не состоялся из-за вторжения на север чжурчженей,
за которым в XIII веке последовало завоевание страны монголами.
Почему же Британия и затем Западная Европа смогли
осуществить этот переход в период с середины XVIII до середины XIX века? Раньше
часто утверждалось, что эти изменения явились результатом уникального
европейского поиска и «динамичного духа» — как утверждал в начале XX века Макс
Уэбер, исходя из декларируемой протестантской этики тяжелого труда,
предприимчивости и самосовершенствования. Во второй половине XX века
благосклонно встречаемые объяснения обычно строились вокруг институционных
факторов и идей экономики свободного рынка, ограниченных прав правительства,
ненарушаемости договора, свободного накопления богатства и социальной
стабильности посредством развития комплексного гражданского общества.
Все эти аргументы по-прежнему основаны на предполагаемой
европейской исключительности — что не учитывает опыта остальной части Евразии.
Другие государства на этом континенте были не в меньшей степени
предприимчивыми, технологически динамичными и нацеленными на накопление
богатства. В Китае свободное крестьянство по меньшей мере на 1500 лет раньше,
чем в Европе, стало неотъемлемой частью высокотоварной экономики, включающей
неприкосновенность договора, технологические инновации и накопление богатства в
большом масштабе. Как мы уже видели, Китай и Индия были богаче Европы по
крайней мере до середины XVIII века, и уровни объема промышленного производства
на человека были там такими же высокими, если не выше.
Более убедительное объяснение конечного успеха сначала
Британии, а затем всей Западной Европы заключается в том, как они смогли использовать
свое уникальное положение в мире для преодоления ограничений, присущих государствам
с доиндустриальной экономикой.
