ЧАСТЬ VI Формирование современного мира (1750-2000 годы)
Глава 21. Европа и мир (1750—1900 годы)
21.9. Европа: Население и продовольствие
Из предыдущей главы мы знаем, что сельское хозяйство Европы,
в частности Британии, в начале XIX века по мере увеличения индустриализации с
большим трудом поспевало за быстро растущей численностью населения.
Значительную часть первой половины XIX века Британия зависела от импорта
продовольствия из Ирландии. В 1800 году общая численность населения Европы
составляла 180 млн человек, а к 1900 году она возросла почти до 400 млн Большее
число людей стало трудиться в промышленном секторе и сфере обслуживания, и
увеличившееся население нельзя было бы прокормить, не говоря уже об улучшении
диеты, без некоторых весьма важных изменений, проистекающих благодаря растущему
влиянию Европы на остальную часть мира. Европа начала импортировать из прочего
мира значительное количество продовольствия и экспортировать туда большое число
лишних людей, чтобы уменьшить проблему роста численности населения. Подобный
подход не был доступен другим регионам Евразии, где тоже происходил похожий
рост численности населения, и это значительно снижало их способность
конкурировать с Европой.
Недавно ставшие независимыми государства на американском
континенте (кроме Гаити) продолжали оставаться частью европейского мира. Тесные
культурные и языковые связи европейских государств с их бывшими колониями не
исчезли, и так как последние продолжали развиваться, они обеспечивали идеальные
места для эмиграции из все более и более переполненной Европы. Становились
доступными и новые районы. С конца восьмидесятых годов XVIII века Британия
постепенно все активнее заселяла Австралию, изначально являвшуюся местом для ссылки
заключенных, которых уже нельзя было отправлять в американские колонии. К
тридцатым годам XIX века специально для эмиграции была создана колония Южная
Австралия.
С жителями Австралии (аборигенами), которые ж м и там около
30 000 лет, обращались чуть ли не как с животными. Вся земля аборигенов была
объявлена собственностью британцев, а в 1805 году было решено, что колонисты
сами могут вершить над ними «правосудие», поскольку те не в состоянии понять
европейский закон, и нет необходимости привлекать их к официальному суду. По
мере расширения европейского заселения аборигены пытались оказать
сопротивление, но конфликт оказался безнадежно односторонним: вдоль границы
занятых территорий было убито примерно 2000 европейцев, а коренных жителей —
более 20 000. Оставшиеся в живых, часто доведенные до ужасного состояния
болезнями и алкоголем, сгонялись в районы, которые не были нужны поселенцам.
Самая жестокая участь выпала на долю примерно 5000 жителей
Тасмании. Ряд совершенных зверств уменьшил численность тамошнего населения
примерно до 2000, пока в 1830 году британский губернатор не решил окончательно
изгнать их из колонизированных районов. На острове была организована гигантская
этническая чистка, и к 1834 году все коренные жители были изгнаны на остров
Флиндерс в Бассовом проливе. Там они были полностью дезориентированы, особенно
попытками евангелистских христианских миссионеров заставить их отказаться от
племенных обычаев и носить европейскую одежду, и их численность быстро
сокращалась. К 1843 году в живых из них осталось лишь 43 человека. Последний
выживший из всех тасманийских аборигенов умер, одинокий и забытый, в 1876 году.
Новая Зеландия также была открыта для заселения (это была
первая британская колония, полностью заселенная свободной рабочей силой), но
полинезийские маори были гораздо сильнее, чем аборигены Австралии. Британцам
удалось захватить большую часть земли — но им пришлось заключить соглашение с
маори, в соответствие с которым они получили статус полуавтономии и сохранили
многие свои традиции и значительную часть своей культуры.
Америка, Северная и Южная, Австралазия и небольшие колонии, развивающиеся
в Южной Африке возле мыса Доброй Надежды и в Натале, стали главными районами
для заселения эмигрантов из Европы. К 1800 году эмигрировало не так много
европейцев: население Южной Америки составляло примерно 500 000 человек, а
Северной — 5 000 000 (обе эти цифры включают естественный прирост населения); в
Австралии было 10 000 европейцев, а в Новой Зеландии их вообще еще не было.
Даже к концу сороковых годов XIX века показатели эмиграции оставались низкими —
самое большее примерно 100 000 человек в год.
Тем не менее в период с 1800 по 1914 год чистая миграция из
Европы составила около 50 млн человек, и эта цифра равнялась четверти всего населения
Европы в 1820 году. Большинство людей уезжало из-за плохих условий жизни в
Европе в надежде создать себе лучшую жизнь в новой стране. Перемещение
населения в таком масштабе было беспрецедентным в мировой истории и
представляло большую выгоду для экономики европейских стран, поскольку
избавляло от необходимости кормить и обеспечивать жильем всех этих лишних людей
(и их потомков).
Более половины этих эмигрантов отправилось в Соединенные
Штаты; большая часть их была из Британии, особенно из Ирландии. После ужасного
голода в 1846—1849 годах свыше 1,5 млн человек уехало из Ирландии, и в то же
самое время чуть менее миллиона покинуло Германию. К концу XIX века Европу
покидал примерно один миллион человек в год; треть из них была из Италии, одной
из беднейших стран Западной Европы, в которой наблюдался большой излишек
трудовых ресурсов в сельской местности.
Эти люди уезжали жить в странах, с которыми у них были
сильные связи; климат в этих странах был похож на климат Европы, и там они могли
выращивать многие из тех сельскохозяйственных культур, которые выращивали на
родине. Результатом стало значительное увеличение посевной площади в мире — в
течение шестидесяти лет после 1860 года было возделано более одного миллиарда
акров новой земли, главным образом в Соединенных Штатах, Канаде, Аргентине и
Австралии. Однако эта земля не смогла бы обеспечить дополнительное
продовольствие для Европы без ряда других улучшений. Во-первых, требовалось освоение
внутренних районов этих континентов посредством строительства железных дорог,
чтобы сельхозпродукцию и животных можно было доставлять в порты. Большая часть
этой инфраструктуры была обеспечена инвестициями европейцев — к началу XX века
британцы владели всеми железными дорогами Аргентины. Во-вторых, были необходимы
изменения в морском судоходстве, особенно введение в строй больших пароходов,
что сильно уменьшило сроки плавания, увеличило количество грузов, которые можно
перевозить, и сократило затраты на их перевозку.
Ближе к середине семидесятых годов XIX века, после открытия
в Соединенных Штатах первой трансконтинентальной железной дороги и улучшений в
мореплавании, грузовые тарифы между центральными штатами США и Британией в
течение двадцати лет снизились более чем вдвое. Цена на американскую пшеницу в
Британии упала на 40 %, а ее экспорт утроился. Другие технологии, особенно
замораживание и охлаждение, еще больше изменили мировую торговлю
продовольствием. Первые охлаждаемые отсеки были использованы в 1870 году, чтобы
транспортировать в Британию американскую говядину, но именно введение в строй
первого рефрижераторного корабля «Фригорифика», который использовался на линии
между Буэнос-Айресом и Францией в 1877 году, вызвало наибольшие изменения.
Торговля с Латинской Америкой быстро росла, и за ним последовало первое
судно-рефрижератор на линии из Австралии в Британию в 1879 году и из Новой
Зеландии в 1882 году. Постепенно все эти страны стали жить в основном за счет экспорта
мяса, шкур и шерсти. К девяностым годам XIX века начали осуществляться первые
поставки масла и сыра из Новой Зеландии в Британию. В 1901 году в Британию с
Ямайки была привезена первая партия бананов.
Результатом этих перемен стало огромное увеличение
количества продаваемого в мире продовольствия (хотя почти все оно шло в
Европу). В 1850 году мировой экспорт продовольствия составлял не более 4 млн
тонн; к восьмидесятым годам XIX века он увеличился до 18 млн тонн, а к 1914
году достиг 40 млн тонн. В рамках мировой истории именно в этой области в XIX
веке произошли наиболее значительные изменения. До этого периода большинство
стран в отношении продовольствия полагались почти исключительно на самих себя,
поскольку массовая перевозка товаров по суше на сколько-нибудь значительные расстояния
была чрезмерно дорогой. Имела место некоторая торговля продовольственными
товарами — например, поставки зерна для Рима и Константинополя, перевозки зерна
в Китае вдоль Большого канала и из балтийского региона в Нидерланды, Бельгию и
Люксембург.
Но торговали главным образом дорогими продовольственными
товарами, являющимися предметами роскоши. До середины XIX века Европа из
продовольствия импортировала почти исключительно пряности, сахар, кофе, чай и
какао. Затем она переключилась на массовые товары, которые формировали основу
диеты: зерновые, мясо и молочные продукты. К первому десятилетию XX века Британия
импортировала 80 % потребляемой пшеницы, 65 % потребляемых фруктов и 40 % мяса.
Благодаря этому в сельском хозяйстве было занято менее 10 % ее рабочей силы.
Без импорта продовольствия (и эмиграции большого числа людей) индустриализация
не могла бы идти с такой высокой скоростью в Европе вообще и Британии в
частности. Такие страны, как Австралия, Канада, Новая Зеландия и Аргентина,
которые экспортировали в Европу продовольствие (и другое сырье), начали
процветать и стали одними из самых богатых в мире. К 1900 году валовой
внутренний продукт (ВВП) на человека в Аргентине был таким же высоким, как в Италии,
и в два раза выше, чем в Японии.
